Некоторые итоги ж тенденции развития одежды в обрядах и обычаях

Одежде и другим предметам, имев­шим практическое, а вместе с тем ритуальное значение, были присущи и эстетические функции. Яркой и праздничной была одежда на свадьбе (у русских во второй ее период), на традиционных праздниках, а также при многих трудовых про­цессах. Большей нарядностью и особыми чертами отличался костюм молодых женщин первого года заму­жества, до появления первого ре­бенка. Возможно, что, кроме функ­ций эстетического и престижного характера, этому костюму была при­суща символика плодородия.

Большое значение имел цвет одежды, всегда соответствовавший характеру обряда. Красной одежде и аксессуарам крестьяне придавали, как видно из материалов, охрани­тельное и продуцирующее значение. Орнамент, украшения одежды в це­лом, атрибуты усиливали эту сим­волику.  (См. Приложение).

Обязательное надевание во всех обрядах новой одежды вызывалось желанием как можно лучше одеть участников того или иного обряда. Возможно, что когда-то этому при­давали   и   охранительное   значение, подобно употреблению в'обрядах не-начатого куска холста, не початой воды и т. д.

Надевание чистой одежды в опре­деленных    случаях    имело   .симво­лический смысл — должно было со­ответствовать нравственной  чистоте, необходимой,   по   воззрениям   кре­стьян,   для  выполнения   некоторых обрядов (при севе, опахивании и др.). Не все собранные этнографические данные  можно   объяснить.   Неясно, например, чем определялось табу на металлические   предметы   при   вен­чании и погребении; каково значение персонажа   ряженого   в   лохмотьях, появлявшегося    в    восточнославян­ском свадебном ритуале и др.  Про­тиворечивость многих сведений, по-видимому, объясняется сохранением хронологически разных пластов бы­товой культуры или региональными особенностями.

Материалы о роли и символике одежды у восточных славян отра­жают их большое сходство, можно сказать, единство у всех трех на­родов, что не исключает особенно­стей, имеющихся у каждого народа, и региональных вариантов.

Так, обычай кладки (в состав ко­торой входила одежда или деньги на нее) распространен был в XIX— начале XX в. главным образом у рус­ских. У украинцев и белорусов он был выражен несравненно слабее — лишь немногие следы свидетель­ствуют о наличии его в прошлом. Ряженье применялось у всех трех народов, но ряженье при погребаль­ных играх известно только украин­цам (в XIX—начале XX в. — на эграниченной территории, главным эбразом на юго-западе Украины). Эдевание в зелень — обряд куста особенно характерен в Полесье у бе-торусов. В родильных обрядах со­хранение    пережитков    кувады    (и

связанное с ними переодевание мужа в женское платье) зафиксировано на территории белорусов и в белорус­ско-русском пограничье (Смолен­ский у.).

Большей   частью   не   содержание обрядов, а их выражение, характер выполнения   отличались разнообра­зием    и    этнической     спецификой. При общности обрядов с прической и   переменой   головного   убора   на свадьбе были отличия в их выполне­нии у русских, украинцев и белору­сов. Подрезание волос невесты у рус­ских   в   исследуемый   период  было символическим,   у    украинцев   ме­стами оно сохранялось. У белорусов бытовало в форме подрезания и под-. жигания  волос.   Обряд — расплете-ние косы,  ее выкуп и окручивание у   русских   выполнялся   раздельно,